Метка: новости

Минский театральный коллектив не раз приезжал на «Территорию жеста», привозя пластические, танцевальные и песенные этюды на Первый и Четвёртый фестивали, драматический спектакль по мотивам Аверченко – на Пятый фестиваль в прошлом году. От прочих любительских трупп они отличались с каждым разом возрастающим профессионализм – ведь за их плечами была учёба в Белорусской государственной академии искусств.

Позже коллектив преобразовался в профессиональный театр «NRAV» и на Шестом фестивале «Территория жеста» предстал перед зрителями в совершенно новом амплуа, показав фееричное эстрадное шоу с социальным подтекстом и таким же названием, что и сам театр – «NRAV». Название расшифровывается по первым буквам имён артистов этого театра, помимо того, ассоциируется с нравом, то есть человеческим характером. И шоу получилось тоже весьма характерное.

Микс пластических этюдов, танцев контемпорари, жестовых песен и декламации под грохот музыки и буйство световых эффектов обрушился на зрителя в режиме нон-стоп. И сквозную тему шоу, поставленного слабослышащим режиссёром и актёром Антоном Шашурой, можно сформулировать так: «Каково быть глухим?». В последнее время творческие группы глухих всё чаще пытаются рассказать о своих взаимоотношениях с обществом слышащих – с помощью сценического искусства. Взять хотя бы интерактивный спектакль «Как это сказать», показанный студентами РГСАИ на прошлом фестивале «Территория жеста».

Зрители увидели-услышали самые разные современные песни под фонограммы групп «Непара», «Инь Янь», «Студия Маркова» и прочих. Причём тексты песен подобран так, чтобы красной нитью сквозила тема одиночества, нонконформизма и протеста. Так же в процесс представления вплетена декламация строк, которые «NRAV» называет стихами, например: Наши сердца бьются в такт музыке жизни

Равноправие – главная цель.

Амбивалентность в отношениях – прочь!

В нашем мире тишина, это звук!

Все эти текстовые композиции посвящены теме глухоты и отношения к ней. Любителей классики порадует отсылка к поэзии Блока, а именно к знаменитому стихотворению «Ночь, улица, фонарь», исполненному в рок-аранжировке.

Зрители заценили режиссёрский ход, когда в разгар шоу ребята вдруг снимают свои слуховые аппараты – и мгновенно наступает тишина. Аппараты подносятся к микрофону и на весь зал раздаётся тонкий свист приборов. На слышащую публику этот эпизод производит неизгладимое впечатление.

У артистов утро должно начинаться с танцев. Это правило подтвердил прошедший в репетиционном зале мастер-класс по танцам, который провёл для участников Шестого фестиваля «Территория жеста» актёр ТМЖ Игорь Стрелкин.

Стрелкин – один из самых пластичных артистов Театра мимики и жеста и корифей танцевальных постановок, так что людям было чему у него поучиться. Танцевальные движения применимы не только во время эстрадных номеров, но и в спектаклях и этюдах, поэтому хороший артист должен уметь двигаться не хуже профессионального танцовщика..

Разумеется, сначала идёт разминка всего тела – от массажа пальцев ног до скручивания позвоночника в самых разных позах. Затем преподаватель дал ряд разнообразных упражнений, где смешивались элементы бальных и современных танцев. За пару часов мастер-класса участники тренировали как классические батман, пируэт, арабеск, так и хип-хоповые боди ролл, хиплифт, флекс, локомотор. Для некоторых участников некоторые движения были внове, так что мастер-класс по танцам позволил опытным ученикам отшлифовать свои движения, а другим – освоить новые.

Тем временем в фойе ТМЖ шёл другой мастер-класс на тему сценического жеста. Вёл его сам директор Театра Мимики и Жеста, глава оргкомитета фестиваля Роберт Фомин. Роберт Валерьевич как никто знает все нюансы и проблемы подачи языка глухих с театральных подмостков, поэтому участники встречи знали – мастер-класс будет полезным.

Фомин сразу поставил перед собравшимися проблему соответствия ЖЯ словам пьесы. Например, в жестовом языке отсутствуют «законодательно» зафиксированные термины, такие как «граф», «барон», «маркиз», «князь», «кавалер» и так далее. Глухие привыкли все эти слова скопом обозначать жестовым термином «аристократ». Поэтому, отметил Фомин, приходится много думать, изобретать те или иные варианты жестов, чтобы ощущалась хоть какая-то дифференциация понятий.

Каждая роль требует перевоплощения, а значит – своей манеры движения, своей окраски жестов. Задача актёра состоит в том, чтобы не излагать сценический текст так же, как в жизни. То есть условный артист Петров, исполняя роль знатного маркиза, не должен разговаривать как Петров. У знатного маркиза своя манера жестов и поведения, причём зритель должен верить, что по-другому маркиз и не может!

Когда Фомин спросил участников мастер-класса, сколько времени у них уходит на читку пьесы, то ответы звучали таким образом: «Неделю!», «Три дня!». А вот в Театре Мимики и Жеста, оказывается, на читку пьесы уходит месяц, а то и два. Потому что надо прорабатывать каждого персонажа, сформировать определённую манеру, подобрать соответствующие жесты. Так же, как слышащие артисты примеряют на себя роли, играя интонациями, тональностью голоса, скоростью речи.

Для наглядности были приглашены артисты ТМЖ, которые показали по несколько фраз из своих спектаклей.

В тоже время, заметил Фомин, во время представления необходимо соблюдать тонкую грань между естественностью речи и её сценичностью. Плохо, когда диалог между артистами ведётся быстро и смазано, как при обычном разговоре. Глухой зритель не успевает понять, о чём ведётся разговор. Но нехорошо, когда артисты свой диалог превращают в декламацию, становясь в вычурные позы и выспренно размахивая руками. Публика чувствует фальшивую наигранность такого подхода.

На мастер-классе Фомина поговорили и о важности понимания текста пьес, и о работе по привлечению зрителя, и о необходимости создания лаборатории по разработке новых ЖЯ- терминов, и о взаимодействии слышащих режиссёров с глухими артистами, и о нехватке драматургии по темам, близким неслышащей публике, и о роли дикторов, и о многом другом.

Участники высказывали свои мнения и замечания, а особый спор и горячую дискуссию вызвала позиция директора театра по поводу исполнения глухими ролей современных военных. Когда на сцене появляется, к примеру, офицер, участвующий в СВО или другой военной операции, и начинает изъясняться жестами – то у думающей публики это вызывает диссонанс, поскольку все знают, что глухой не может быть военным. Как быть и что делать?

За всеми этими беседами время, отведённое для мастер-класса по сценической речи, давно закончилось, и стало ясно, что тема эта – актуальна, наболевшая, требующая системного подхода и целого цикла такого рода занятий.

СПЕКТАКЛЬ «СТУЛЬЯ»

Абсурдистско-экзистенциальная пьеса «Стулья» была написана в 1951 году французским драматургом Эженом Ионеско. В произведениях Ионеско нет логической повествовательности, в них создаётся некое сценические пространство, внутри которого мечутся ищущие своё место герои. И вот такую непростую для понимания конструкцию и вынес на суд зрителей Театр мимики и жеста во время фестиваля «Территория жеста 2023». Сам Ионеско называл «Стулья» фарстрагедией. 

Режиссировал спектакль Сергей Родин – одна из самых умных и именитых звёзд ТМЖ. Когда-то, будучи студентом, молодой Сергей, следуя учебному заданию, прочитал пьесу «Стулья» и был впечатлён. С тех пор, пожалуй, больше 20 лет Родин мечтал сыграть в спектакле «Стулья» роль Старика. В 2020 году мечта отчасти сбылась: Родин сам поставил «Стулья», но сыграл не Старика, а Оратора.

«Стулья» – это вызов актёрскому мастерству. Потому что исполнителям ролей Старика и Старухи приходится взаимодействовать с… пустотой. С самой обычной пустотой, поскольку все остальные персонажи пьесы воображаемы и бессловесны. У Ионеско нельзя понять, где проходит грань между реальным и неосязаемым. Один из самых явных смыслов пьесы в том, что мир вокруг нас пуст. Да, в нём есть понты, фальшь, пустопорожний флирт, похвальба, погоня за чинами, страсть к деньгам, упоение властью – но ведь это всё пустота, а не настоящая жизнь.

На сцене весь спектакль – только Старик и Старуха. Третий персонаж – Оратор – появляется лишь в самом конце, перед смертью главных героев. Старик и Старуха принимают гостей. И публика теряется в догадках. Гости пришли в самом деле, или просто они невидимы? Типа, такой театральный приём? Или этот светский раут проходит лишь в больном воображении уставшей от покинутости и старости супружеской пары?

Артисты играют так осязаемо, что волей-неволей веришь, что в самом деле дом Старика и Старухи наполняется гостями, усаживающимися на стулья. Старик и Старуха ведут с ними беседы, отвечают на неслышные вопросы, пожимают руки, обнимаются, даже носят на руках невидимых детей. И каждому гостю – стул. Стулья закончились – пусть визитёры стоят в свободных углах комнаты! Исполнители ролей настолько убедительны, что лишь порою приходит в голову зрителя осознание того, что на сцене всего лишь ряд стульев, между которыми мечутся одержимые хозяева.

Интересно, что режиссёр русифицировал пьесу французского автора. В оригинале упоминаются Париж и король Франциск Первый, а в версии Родина говорится о Москве и царе Александре Первом. Старик со Старухой получают вполне русские имена Зина и Боря. А когда в гости заявляется сам Император (разумеется, невидимый), то супруги падают на колени, потом восторженно исполняют гимн «Боже, царя храни». Ведь сам Император российский! А уважение граждан к «твёрдой руке» исторически неизбывно. Но к Императору старичкам не пробиться – он окружён толпой придворных и усердных верноподданных, поэтому главные герои остаются без венценосного внимания… пустоты.

Но «глухонемой» Оратор не может быть вершиной абсурда в спектакле, где играют глухие! Поэтому Родин обыграл свою роль Оратора по-другому: Оратор является к старикам в дупель пьяный, не могущий связать и пары жестов. А какой же непонятный набор букв пишет Оратор в спектакле ТМЖ? Да, непонятный – для слышащей публики. А для глухих эти буквы вполне ясны и своей неожиданностью вызывают смех в финале представления.

Потому что Оратор пишет: «ГТС». Просто-напросто это буквенная форма жеста «ГТС». В среде неслышащей молодёжи этот термин популярен. Подстрочный перевод – «Главное, ты спокойно». «ГТС!» – говорят глухие, когда требуется кого-то успокоить. 

Смех смехом, но у тех, кто понял суть спектакля, на глаза наворачивались слёзы – стариков было жалко. Чтобы вызвать смех сквозь слёзы надо писать пьесы, как Ионеско и играть, как артисты Театра мимики и жеста.

СПЕКТАКЛЬ «ОДИН ДЕНЬ ИЗ ЖИЗНИ СКАМЕЙКИ»

Театральный любительский коллектив при Забайкальском региональном правлении ВОГ (город Чита) привозил на «Территорию жеста» своё мим-шоу в 2020 году. В 2021 году один читинец засветился на фестивале в номинации «Визуальная миниатюра». 

Зрителей «Территории жеста 2023» жители Читы решили порадовать полноценным пластическим спектаклем.

Однажды слышащий студент читинского училища культуры Степан Чипизубов на одном фестивале познакомился с глухими артистами-любителями, а летом этого года решил поставить с ними пластический спектакль, который был прокатан на различных площадках Забайкалья и Дальнего Востока, а теперь попал в Москву.

Сам режиссёр говорит, что постановка создана по мотивам мультика «Скамейка» 1967 года, но этот мультфильм, в свою очередь, появился благодаря комиксам знаменитого датского карикатуриста Херлуфа Бидструпа. За всю историю существования «Территории жеста» зрители видели историю про скамейку не раз, и не два – это весьма популярный формат для самых разных спектаклей. Достаточно, к примеру, вспомнить, что показанный в первый день нынешнего фестиваля армянский пластический спектакль тоже крутился вокруг данной садовой мебели.

«Скамеечный формат» удобен тем, что позволяет показать целую галерею персонажей и разнообразных скетчей, причём связка между теми или иными эпизодами может быть довольно условной. Мало ли кто захочет, гуляя в парке, присесть и отдохнуть! Читинцы воспользовались этой возможностью в полной мере.

9 артистов сыграли 17 ролей, показав в комических и сентиментальных ситуациях калейдоскоп самых различных лиц, сталкивающихся друг с другом на скамейке и вокруг неё. Бомж, старички-шахматисты, модник в шляпе, хулиган, студент-ветеринар, болтливая кулинарка, злобная старушка, наглый ребёнок, дворник и т.д. р – все, говоря словами поэта Лермонтова «промелькнули перед нами, все побывали тут». Читинский театральный коллектив очередной раз доказал свою приверженность жанру пластических постановок и продолжает совершенствоваться в выбранном направлении.

СПЕКТАКЛЬ «ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ ДОМОЙ»

У питерского театра глухих, пожалуй, оказалась самая актуальная и злободневная постановка из всех спектаклей, привезённых на Шестой фестиваль «Территория жеста». Потому что темой этого представления стала СВО. Директор театра неслышащий Владимир Бочаров сам написал пьесу и сам исполнил функцию режиссёра-постановщика.

Ночь на улице осаждённого Артёмовска. В подвале дома прячутся от бомбёжек три женщины – еврейка, русская и украинка. Они подруги с детства, всегда стояли друг за друга стеной, но при напряжении последних месяцев под угрозой ежедневной смерти, конечно неизбежны психологические срывы и ссоры. Подруги то конфликтуют, то мирятся. 

В ткань сценического повествования удачно вплетены жестовые песни: еврейка исполняет «Хава Нагилу», украинка поёт про «одну калину за вікном», а русская доносит до зрителей надежду в песне «Это всё моё родное».

Разница взглядов на причины войны у молодёжи и взрослых показана в противостоянии матери-украинки и её сына, который уверен: во всём виновата Россия, русские пришли именно убивать и уничтожать. По развитию действия становится ясно, что отец подростка ещё в 2014 году ушёл воевать за ЛНР, а мать скрывала от сына правду, чтобы тот, по своей детской наивности не проболтался кому не следует о выборе своего папы. 

  Тема битвы российских солдат с украинскими для Бочарова важна не только своим общим значением, но и тем, что сам глава Санкт-Петербургского театра глухих родом из Луганской области – той земли, где сейчас разворачиваются кровавые события. У Бочарова там, на опалённой войной родине остались родственники и друзья. По их рассказам, по воспоминаниям и был выработан сюжет спектакля, премьера которого прошла в северной столице 28 октября. Второй раз спектакль был показан спустя неделю на «Территории жеста»

Автор пьесы показал, как долго, со скрипом меняется мировоззрение юного украинца. Доводы матери и бабушки молодой человек не приемлет. Он отказывается, болея бронхитом, принимать помощь от российского военного медика, как от оккупанта.

Драматическая кульминация происходит, когда неожиданно появляется отец пацана, но для юноши это шок, ведь папа – майор народной милиции ЛНР. Лишь в последний момент сын признаёт батю, но тому уже надо снова спешить – на войну. Расставанием и заканчивается представление, вызвав слёзы у сентиментальной части зрителей.

Труппа театра во главе с Бочаровым специально ездила в Донецкую и Луганскую области, чтобы побывать в тех местах, чтобы потом достовернее сыграть свои роли. Съёмки Саур-Могилы и ЖЯ-песни «Возвращайтесь домой» были использованы в ходе постановки. По окончании этой финальной песни половина зала, аплодируя, встала с мест, что говорит о несомненном успехе петербургской постановки.

Ни дня без мастер-класса! Такой девиз, очевидно, взял себе Шестой Международный фестиваль театрального искусства «Территория жеста». И вот утром третьего дня фестивальной программы в фойе Театра мимики и жеста состоялся очередной мастер-класс, на этот раз – по жестовой песне. 

Вёл занятие Максим Тиунов – актёр и режиссёр ТМЖ, а также преподаватель жестовой речи и жестовой песни в РГСАИ. Начитанный и эрудированный, Тиунов блестяще владеет педагогическим и ораторским мастерством, умея разговаривать с публикой на равных, включая её в диалог, заставляя то смеяться, то задумываться.

И начал Тиунов «аб ово». То есть «с яйца», как говорили древние римляне. То есть – «с самого начала», а именно с того, как ЖЯ-певец выходит на сцену. Жестовая песня включает в себя не только жесты, но и пластику тела, и манеру походки. И если ты исполняешь героическую песню, а выходишь на сцену вяло и развинченно, то у зрителя это вызывает диссонанс. Умение владеть телом прибавляет много очков исполнителю песни, поэтому пластические навыки важны – вплоть до умения непринуждённо сделать кувырок!

В качестве «подопытных кроликов» для наглядности Тиунов вызвал двух своих учениц, которые исполняли песню Анжелики Варум «Румба». Девочкам пришлось нелегко. Только они затягивали «Долгий вечер покидает нас. Шум затих, свет погас, и взлетает в тишине ночной…», как педагог прерывал всё это и начинал докапываться:

«Ноги – это воля артиста, а руки – это чувства артиста» – сформулировал Максим Тиунов, и провёл со всеми своего рода массовый тренинг по выработке правильной походки. Всем любителям ЖЯ-песни стало ясно, что само выступление начинается с первой секунды выхода на театральные подмостки, а отнюдь не с первых слов куплета. Правильная, соответствующая теме песни, подача себя в первый же момент – помогает актёру настроиться на нужный лад, а зрителю воспринимать концертный номер. 

Слушающий народ проникался тем, что жестовая песня – это настоящий театр, исполнитель играет определённую роль и должен соответствовать этой роли во всём. И вживаться в образ требуется в полную силу, по системе Станиславского. Жестовая песня – это не встал столбом и помахал ручками, радуясь самому себе.  Это настоящий спектакль.

Особенно всё всем ясно стало на следующем этапе мастер-класса, когда ученицей Тиунова на короткое время стала актриса из Воронежа (коллектив воронежских неслышащих эстрадников прибыл на фестиваль, чтобы выступить в заключительном гала-концерте). Тиунов начал вносить поправки сразу в первые моменты перед собственно песней. По ходу дела простой выход актрисы на сцену превращался в полноценную мизансцену и яркий психологический портрет. Зритель сразу начинал чувствовать, что да, петь будут не про что-то сентиментальное или возвышенное, а про совсем другое.

Это «другое» было песней Мамаши Мортон из мюзикла «Чикаго». Матрона Мортон  – типаж мощной дамы, надзирательницы женской тюрьмы, любящей деньги, власть и мужчин. 

– Походка от бедра! – вещал Тиунов. – Жесты мощнее и шире! Ты же стоишь в длинном тюремном коридоре, тебя должны видеть все! Поэтому не надо вяло под носом шевелить руками. А где артикуляция? Ты командирша, ты королева, ты всех держишь в страхе и умеешь давить! Значит, рот широко открываем, чётко, доходчиво! Ярче показываем, что в любой момент ты готова впасть в гнев и уничтожить всех непослушных! Вот этот жест «деньги плати» покажи резче. А теперь я предлагаю вот так развернуться спиной к зрителям, хлопнуть себя по задней нижней части и агрессивно улыбнуться! Ты же женщина-вамп, смертельно опасная и привлекательная!

И на глазах наблюдателей осуществлялось волшебное преображение. Ведь когда певица начала петь в первый раз, то это просто вышла женщина с намерением «щас спою». А после тиуновской огранки перед зрителями предстала в натуре Мамаша Мортон, свирепая надзирательница, сгусток угрозы и победной самоуверенности: «Будешь доброй к Маме – Мама всё вернёт!»

Тиунов отметил следующий момент: в актёрском мастерстве нет общих технических правил и приёмов, которые подойдут всем. Психофизиология актёра у каждого своя, поэтому, вырабатывая технику подачи себя зрителю, необходимо исходить из того, какая у исполнителя манера двигаться, какие у него особенности мимики лица, какая манера жестовой речи. Поэтому одна и та же роль у разных артистов (так же, как и одна и та же ЖЯ-песня у разных исполнителей) выходит по-разному. Успех имеют лишь те выступления, где тщательно отработана любая мелочь – от первого шага по сцене до последнего движения в конце номера.

Мастер-класс получился весьма познавательным и интересным – даже для тех, кто и не собирался никогда пробовать себя в роли ЖЯ-певца.

СПЕКТАКЛЬ «РЕСПУБЛИКА ШКИД»

Так сложилось, что программа спектаклей второго дня фестиваля «Территория жеста» оказалась вся посвящена советской классике. Было представление по мотивам шукшинского рассказа, показали спектакль советского драматурга Садур, и вот третья постановка была создана по материалам знаменитой в своё время книги «Республика Шкид».

С такой жалостливой песенки и началось представление «Республика ШКИД».

«Республика ШКИД» — автобиографическая детская повесть Григория Белых и Леонида Пантелеева о жизни беспризорных детей в Школе-коммуне имени Достоевского (ШкИД). Написали её в 1926 году, и она была одним из самых любимых произведений читающих подростков Советского Союза. В 1966 году повесть экранизировал режиссёр Геннадий Полока. И вот самарский театр решил вывести на сцену легендарных хулиганов начала 20-х годов прошлого века.

Беспризорники были большой проблемой в те годы. Одну такую банду пацанов поймали на грабеже. Процедура «экспроприации у экспроприаторов» динамично показана в пластическо-танцевальном этюде, после которого молодая Советская республика взялась за перевоспитание юных уголовных элементов.

Учительскому составу непросто было выстраивать взаимоотношения с буйными школярами, что хорошо обыграно в попытке совместного исполнения гимна. Пока директор и учителя старательно выводили: «Мы из разных школ пришли, чтобы здесь учиться. Братья, дружною семьей будем же трудиться!», милые детки за их спинами занимались чем угодно, но только не пением.

Дело доходит до открытого бунта и стычки гопников с педагогами. Впрочем, это комедия, и даже драки в спектакле выходили забавными, больше напоминающими танцы и трюки. Режиссёр Лилия Третьякова ввела в спектакль много музыкальных моментов, танцев и гэгов, так что самарская «Республика ШКИД» вполне тянет на полноценный шоу-мюзикл. И это правильно – сама книга, и фильм по этой книге полны энергии и юмора, так почему же и спектаклю не быть таким? Но не следует забывать, что время, в котором живут герои постановки, было суровое, жестокое, голодное и бескомпромиссное…

Музыкально-песенные номера самарского экспериментального театра замечательны тем, что исполняются и жестами, и голосом. Дело в том, что театр этот по-настоящему инклюзивный, в нём играют на равных как глухие, так и слышащие актёры. И все разговоры в его постановках – на жестовом языке, но «слышаки» добавляют свои голоса. А глухих артистов озвучивает диктор. Неслышащие актёры экспрессией своего ЖЯ удачно усиливали атмосферу бесшабашного хулиганства жителей Республики ШКИД. А то, что некоторые роли малолетних «правильных пацанов» исполняли девушки – лишь добавляло комизма и милоты в действо.

Разумеется, со временем бывшие беспризорники в стенах ШКИД подросли, и настала пора выдавать им путёвки в жизнь. А самарский экспериментальный театр получил такую путёвку на «Территорию жеста» ещё в прошлом году, когда привозил спектакль «Манюня» того же режиссёра Третьяковой – такой же динамичный, весёлый и трогательный, как и спектакль «Республика Шкид».

СПЕКТАКЛЬ «ЧУДНАЯ БАБА»

Нынешнему поколению полезно знать, что пьесу «Чудная баба» Нина Садур написала в 1981 году, на закате брежневского застоя. Тогда в государственной практике было обычным делом направлять городских служащих и прочих бюджетников на пару недель в деревни – помогать колхозникам убирать картошку. Отказаться было нельзя. Эти ежегодные мероприятия так и называлось – «поехать на картошку». Вот и одна из главных героинь пьесы Лидия Петровна приезжает на картошку…

Перипетии «Чудной бабы» является отражением экзистенциальных переживаний мятущейся человеческой души, задыхающейся в привычном и банальном распорядке бытовой жизни. И блуждающая по просторам картофельных полей то ли юродивая, то ли ведьма – Чудная Баба – может быть как мистическим порождением хаоса, так и всего-навсего результатом шизофренического раздвоения личности. Глюк или демон? Прямого ответа в пьесе не даётся.

Главная героиня пускается в споры с Чудной Бабой, конфликтует с ней. Но Чудная Баба неумолимо доказывает, что весь окружающий Лидию Сергеевну мир – лишь пустышка, декорация, что ничего на самом деле реально не существует. Вместе с этим призрачным существом простая советская служащая оказывается свидетелем разрушения прежней Земли и появления новорождённой реальности.

Что Чудная Баба не человек, зритель уже не сомневается. Но может, это всё-таки обычная шиза? Или нет? Чем дальше, тем чуднее! Есть символизм в том, что театр «ЧудННые» рассказывает историю о Чудной Бабе. Стоит отдать должное неслышащму режиссёру, выпускнице актёрского факультете РГСАИ и актрисе Театра мимики и жеста Анне Балушевой, что она взялась ставить эту непростую для массового восприятия метафизическую пьесу.

Когда Лидия Сергеевна возвращается в город и выходит на работу, её сослуживцы понимают, что с ней что-то не то. В конструкторском бюро начинают волноваться, пытаться поговорить с Лидией, предлагают отдыхать, лечиться и прочее. 

Реквизитом сцены служит лишь стол, который присутствовал и на картофельном поле в момент встречи главной героини с Чудной Бабой. Минимализм декораций в окружающем тёмном пространстве только подчёркивает уверенность Лидии Сергеевны, что ведьма права, что всё вокруг – эфемерное и не настоящее.

Коллеги разными способами пытаются доказать, что они живые, но чем усерднее их попытки, тем больше они уже сами сомневаются в реальности своего существования. Таким образом, мистика и бытовая реальность переплетаются, указывая пограничное эмоционально-психологическое состояние  Лидии, отчаявшейся найти смысл жизни.

– Я одна, только я лежу в сырой, глубокой земле, а мир цветет, счастливый, счастливый, живой! Прощайте, милые! Живите долго, богато, любите, рожайте, работайте и отдыхайте! Прощайте! – таковы последние слова главной героини, уходящей со сцены. Она сошла с ума, и придумала всё это? Нет, не так всё просто: в последний момент все коллеги Лидии Сергеевны вдруг выключаются, словно сломанные механические куклы, и появляется Чудная Баба. И что произошло на самом деле – решать зрителю.

СПЕКТАКЛЬ «МОЙ ЗЯТЬ УКРАЛ МАШИНУ ДРОВ»

Рассказы Василия Шукшина – кинематографичные, полные действия и эмоций – являются кладезем для создания на их основе сценических историй, раскрывающих суть знаменитого «русского характера». Вот и слышащий режиссёр Василий Байтенгер, который провёл своё детство в деревне, взял за основу собственноручно написанной им пьесы шукшинское произведение «Мой зять украл машину дров».

Спектакль начинается с того, что деревенские жители в кинотеатре смотрят индийский фильм «Танцор диско». Ведь Шукшин описывал время СССР, советскую деревню 60-х-70-х годов, а деревенские жители-колхозники всегда обожали смотреть кино про «чтоб красиво и про любовь». На экране мультимедийной декорации зажигает Митхун Чакраборти, и ему завороженно внимают все персонажи постановки. Следует учесть, что волей режиссёра история Вени перенесена из 60-х годов в начало 80-х: премьера «Танцора диско» состоялась в 1982 году.

Сюжет пьесы не отошёл от канвы рассказа: в одной деревне некий Веня поссорился с женой и тёщей, и конфликт дошёл даже до того, что Веня запер маму жены в дворовой уборной, попал под суд и получил два года условно.

Декорациями служили решётчатые ящики, которые то превращались в завалинку у плетня, то в канцелярский стол, то в скамью подсудимых, то в ту самую печально известную уборную. 

Удачным приёмом можно считать, что повествовательные отрывки рассказа были вложены в уста трёх соседок-сплетниц. Из бесед трёх любопытных баб зритель и узнавал, что жена забрала денежную заначку Вени, что тёща накатала жалобу в милицию, что главного героя вызывают на суд.

Игравший Веню артист был достаточно убедителен в выражении своих эмоций, когда рассуждал о тёщиной и вообще людской подлости. Приехавший на суд обвинитель оказывается ещё более опасным и жестоким человеком, чем пресловутая тёща, и Веня понимает, что он, Веня, проиграл, его бунт заканчивается ничем, а семья разваливается.

После последней Вениной речи – «…и что вдруг так уж захотелось купить кожан? Жил без него, ничего, жил бы и дальше, Сманить надо было Соньку от тещи! Жить отдельно… Правда, она тоже — дура, не пошла бы против матери!»  – вся деревня снова дружно усаживается смотреть «Танцора диско». Потому что там, на экране – иная красивая жизнь, полная приключений, драматизма, сентиментальности и красивых любовей! А в деревне расейской что интересного? Разве сравнить какого-то хромоногого Веню с блистательным Митхуном Чакроборти? Но ясно, что накал страстей в русской деревне мало чем уступает индийским киношным переживаниям.

Оригинальный рассказ Шукшина, вообще-то, с этого эпизода продолжается дальше. И концовка более жёсткая: Веня подвозит обвинителя на своём грузовике и намеревается обрушиться с моста – вместе с машиной и пассажиром –  в реку. Передумывает лишь в последний момент, показав обвинителю, что не все нити судьбы человеческой в его руках…

 Но режиссёр Байтенгер решил остановиться на более мягком моменте рассказа, чтобы зритель оставался в раздумьях: правильно ли вообще поступил Веня, имел он право на справедливость или как?

Фестиваль «Территория жеста» – это не только череда спектаклей и репетиций, но и ряд своего рода курсов повышения квалификации в виде мастер-классов от признанных профи сцены. Неудивительно, что вести мастер-класс по пантомиме пригласили Сергея Синодова – единственного в России неслышащего профессионального мима, педагога и артиста. Желающие участники фестиваля охотно подтянулись на занятие – пластику тела должен освоить любой артист, если хочет быть истинным профессионалом.

В целом, большая часть мим-упражнений направлена на гибкость, и в этом плане очень напоминает йогу. Получалось не у всех, даже у тонких изящных девушек – не хватало гибкости. Преподаватель заметил, что этот комплекс упражнений следует выполнять ежедневно, хотя бы минут 20, потому что сама по себе такая нагрузка весьма способствует здоровью.

Синодов, хоть и мастер бессловесного жанра, но как рассказчик – на весьма высоком уровне. Юмор, живость, простота подачи, плавность жестов, чёткая артикуляция позволяют ему без проблем держать внимание зала. Историю взлёта артиста из алтайской глубинки все слушали, раскрыв рты.